Есть в Италии печальная легенда о «золотом мальчике». В конце XV века миланский герцог Моро решил торжественно проводить железный век, который был насыщен войнами и бедствиями, и отпраздновать наступление века золотого – эпохи всеобщего благоденствия. В театрализованном представлении роль золотого века должен был исполнять мальчик, с ног до головы покрытый золотой краской. Но праздник отменили, а о ребенке все забыли. Нашли его через три дня – он умирал от отравления краской и недостатка кислорода. Спасти мальчика, увы, не удалось.
Дети–вундеркинды – это, по сути, те же «золотые мальчики», из которых родители и общество выжимают все соки. Ради чего? Ради славы, известности, гордости? Но проходит время, одаренный ребенок вырастает и остается один на один со взрослым миром, с которым ему пришлось познакомиться слишком рано. Не все выдерживают такое столкновение. История двух советских детей–вундеркиндов яркое тому подтверждение.
Паша Коноплев
В восьмидесятые годы о нем писали советские газеты. Мальчик, который появился на свет в семье обычных инженеров хиленьким и слабым, уже в три года самостоятельно научился сложению и вычитанию, а в четыре с легкостью щелкал задачки из учебника математики пятого класса.
Когда ему было шесть, мама принесла с работы домой логарифмическую линейку. Пашу заинтересовала «штучка со стёклышком». Мама объяснила зачем она нужна и коротко рассказала про логарифмы. Уже на следующий день Паша построил на бумаге график логарифмической функции, самостоятельно разобравшись в предмете, который изучали в 10 классе.
Тогда же его обследовал детский нейропсихолог. Ребенок сдал тест на IQ, и он показал результат 142. Это очень солидный показатель, ведь у Альберта Эйнштейна IQ был 160, а у шахматиста Гарри Каспарова 190.
Пашу интересовала не только математика. В 7 лет он самостоятельно выучил нотную грамоту, прочитав простенький самоучитель для детей и сразу принялся сочинять музыку, тут же записывая ее в нотную тетрадь. Пойдя в школу в первый класс, он по рекомендации психологов был переведен сначала в четвертый, а потом и в специализированную школу с математическим уклоном. Еще не достигнув совершеннолетия, Паша досконально изучил математическое прогнозирование и матанализ занимаясь в лаборатории Астрономического института им. Штернберга. В 10 лет написал первую научную работу «Исследование переменных V1076 и V1077 созвездия Змееносца», которую опубликовали в журнале Академии наук.
В 19 лет Павел Коноплев поступил в аспирантуру и стал серьезно заниматься математическим прогнозированием. Именно тогда, по словам его мамы, у него впервые стали проявляться признаки психической болезни. Он стал испытывать отчаяние, впадать в депрессию. Пару раз даже резал себе руки.
Болезнь прогрессировала очень быстро. В 20 лет родители были вынуждены поместить юного гения в психиатрическую клинику. Но врачи так и не поняли причину его расстройства. Кстати, после обследования, проведенного в Центре психического здоровья РАМН, в его медкарте появилась запись «гений».
Что происходило в последующие 10 лет его жизни, неизвестно. Но мама Наталья Коноплева, рассказывала, что Паше давали «тяжелые» препараты, которые привели однажды к образованию тромба. В сентябре 2000 года Павел Коноплев скончался в больнице им. Кащенко в возрасте 29 лет от тромбоэмболии легочной артерии.
Ника Турбина
Никто не верил, что такая хрупкая маленькая девочка способна писать такие драматичные и даже пугающие стихи. Ника Торбина (псевдоним Турбина она взяла себе позже) родилась в 1974 году в Ялте. В четыре года она начала сочинять первые стихотворения. Строчки, как потом вспоминала бабушка Ники, ей приходили во сне. Девочку будили, а на вопрос: «С кем ты разговариваешь?», она отвечала: «С Богом». Мама и бабушка записывали слова и потом поражались рифмам и глубине и мудрости слов.
Бабушка Ники работала в Ялте в гостинице, в которой останавливались известные люди. Однажды она показала написанные Никой стихи Юлиану Семенову. Тот вначале отмахнулся, но потом, вчитавшись, не поверил, что такие депрессивные и мрачные строчки пишет пятилетняя малышка. Тем не менее Семенов поведал о поэтессе–вундеркинде журналистам. Так слава о Нике Турбиной распространилась далеко за пределы Крыма.
Но настоящий успех пришел к ней, когда выступления девочки сняли на видео. Так экспрессивно, с таким надрывом, собственные произведения мог читать только Андрей Вознесенский. На девочку обратил внимание Евгений Евтушенко, который несколько лет курировал юное дарование. Под его патронажем в 1983 году вышла первая книга Ники – сборник стихов «Черновик». Книга была переведена на 12 языков, а ее общий тираж составил 30 тысяч экземпляров.
В десять лет Ника поехала в Венецию и выступила там на биеннале, получив в итоге главный приз фестиваля – «Золотого льва». Семья переехала в Москву и юное дарование стало вхоже в поэтические круги столицы, общаясь на равных со многими известными поэтами. Но начался период подросткового взросления. Ника стала прогуливать школу, дерзить матери и бабушке, а стихи, как потом вспоминали друзья семьи, маме приходилось «выжимать» из Ники как из тюбика. Но, тем не менее, это был период ее славы – передачи на радио, съемки на телевидении, интервью, выступления на сцене. Турбиной мешками поступали письма со всей страны, девочка буквально купалась в народной любви.
На этом фоне никто не обращал внимания на настойчивые рекомендации врачей показаться психиатрам – уж больно напряженной и надломленной выглядела девочка в свои неполные 12 лет. Вместо этого в 13-летнем возрасте она в сопровождении бабушки поехала по приглашению Иосифа Бродского в Америку. Там тоже советовали показать Нику врачам, но куда там. Светские приемы и выступления перед русской публикой стали главными мероприятиями тех «гастролей».
Прошло еще полтора года, слава о девочке в СССР начала угасать, да и новые стихотворения она писала все реже и реже. Местом своего дальнейшего обучения Ника выбрала ВГИК и с легкостью поступила в него по протекции Армена Джигарханяна. Но через год лекции наскучили студентке, и она бросила вуз.
А дальше в ее жизни произошел крутой поворот. По приглашению 74-летнего психиатра Ника уехала в Швейцарию. Профессор Мастропаоло применял в лечении больных арт-терапию и решил, что декламация стихов Турбиной поможет больным в его психиатрической клинике. Действительно ли Турбина читала стихи и помогала пациентам доктора – неизвестно. Но в Швейцарии она прожила год, став гражданской женой профессора.
Из заграницы Ника вернулась совсем другим человеком. Ее жизнь стремительно начала катиться под откос. Алкоголь, наркотики, плохие компании… Второй сборник стихов Турбиной «Ступеньки вверх, ступеньки вниз…» вышел в 1990 году. Но он не вернул былую славу Нике. Напротив, критика сильно ранила самолюбие девушки, все глубже погружая ее в алкогольную яму. Она честно пыталась завязать, поступила в институт культуры, но срывалась снова и снова, а учебу вскоре пришлось оставить из-за постоянных прогулов.
В 2002 Ника Турбина выпала из окна своей квартиры.
Паша Коноплев и Ника Турбина. «Золотые» дети своей эпохи, повзрослевшие слишком рано и также рано покинувшие этот мир. На одной чаше весов талант, успех и знаменитость, на другой жизнь, смысл в которой они так и не нашли. Жаль, что равновесия на этих весах так и не вышло.